Открытый творческий Интернет-проект

«Наследники Победы.
Поколение Next»

 Великая  Победа

…Думаю, что тем, кто хочет знать всю правду о войне и жизни в СССР, надо больше общаться с людьми того поколения. То, что по телевизору могут назвать условно «трудными годами», вмещает в себя бурю эмоций простых людей, которые вынуждены были выживать даже в мирное время. Бабушки в госпитале сказали нам, что больше всего не хотят, чтобы нынешнее поколение пережило то, что пережили они…
Кузнецов Даниил
аспирант ЯрГУ им. П.Г.Демидова

Как это ни странно, история Великой Отечественной Войны полна мифов, хоть и закончилась относительно недавно по историческим меркам. Сохранилось много свидетельств. Этот рассказ призван пополнить копилку воспоминаний нашего поколения о том времени, тех людях и их жизни, выживании в войну и пролить свет на то, как люди жили в тылу.

В Ярославле есть госпиталь ветеранов войны и в нем у лечащихся пожилых людей есть проблема – они хотят поговорить, им скучно коротать вторую половину дня, они даже пытаются самоорганизоваться и устроить себе досуг.

Теперь мы идем в госпиталь – послушать самим рассказ ветеранов и что-то записать.

Заходим в палату к бабушкам, «детям войны», надо сказать, что я ожидал увидеть людей, говорящих лозунгами, пропагандистскими штампами, но встретил бодрых, отзывчивых людей, которым оказался интересен наш визит. И они смогли заинтересовать меня, равнодушного к риторике времен второй мировой, видимо, отпечаток государства меняет, то, что мы знаем об СССР.

Старейшая женщина в палате, Александра Васильевна, начинает рассказ о войне словами из песни про 22 июня. Я уже было подумал «Ну вот, опять», но затем рассказ пошел о том, что после начала войны из их деревни Немцовки (да, так уж получилось) ночью (!) забрали всех мужчин. Абсолютно всех, кто подходил по возрасту. На колхозное хозяйство остались старики, женщины и дети. Другая женщина добавляет, что в их деревне было 14 домов, из них забрали 16 мужчин, из которых домой вернулось только 6, а они умерли от ран в течение следующего десятилетия.

Для Александры Васильевны учеба в школе закончилась в 12 лет. Больше ей не пришлось ходить учиться за несколько километров от дома. Кто из нас не мечтал в своем детстве не ходить в школу? У маленькой Сашки воплотилась такая мечта, потому что тогда в 12 лет она стала рабочим. Сначала в колхозе, затем на заводе в Ярославле. Среди рабочих-детей в колхозе она была старшей, звеньевой, потому что, начиная с 15 лет, детей забирали на производство. Никакой сельскохозяйственной техники в колхозе не было – во время посевной девочки ходили с плугом за быком, чтобы вспахать поле. Это к тезису о том, что Сталин принял Россию с сохой, а оставил с ядерной бомбой.

Наши собеседники рассказали нам многое, что ставит под сомнение различные мифы о мощи Советского Союза. Если она где-то, когда-то была, то существовала скорее в пропагандистких фильмах того времени, которые и сейчас даже используются как историческое свидетельство. А сами свидетели с трудом вспоминают что-то позитивное даже из своей послевоенной жизни. Голод не остался на хрониках того времени, как и работа молодых женщин на лесозаготовках. Обычных деревенских женщин, не заключенных, а матерей, почти не видящих своих детей из-за занятости.

О работе и налогах

– Нас, деревенских обложили большими налогами, вместо того, чтобы лишнюю кружку молока выпить – отдавали все государству, себе ничего не оставляли. Ни яиц, ни шерсти, ни молока – все государству, все для восстановления. Наше поколение умело все делать по работе, потому что на нас все тяготы легли. Те мужики, что пришли с фронта – работать не могли, они были все ранеными и умерли в течение десяти лет. Вот такая наша Русь средней полосы.

– А мы впятером, маленькие пигалицы, когда на заводе работали – не могли дотащить материю до станка – она была толщиной в палец. Девчонки, которые со мной работали на строительстве понтонов, почти все уже умерли.

О радостях, самое яркое впечатление

– Самое «яркое» – это голод во время войны, а радости начались только после ее окончания. Тут у нас и праздник начался и пляски. А у женщин – у кого мужья не вернулись с войны, у кого раненые пришли, а у кого и вовсе пропали без вести. Был у нас в селе клуб, ну и что? Привезут, покажут нам кино, и что? Еще не у всех на него деньги были. Вот мы ходили в кино по очереди, потому что нормальная одежда была одна на четверых.

О бомбежках

– Немцы бомбили мост и шинный завод, против них работали наши зенитки, а мы, мальчишки и девчонки, во время бомбежки залезем на сарай – нам интересно и жутко. Вот такое детство»

О спорте

 – Какие были секции? Вы занимались спортом?

– Да какие секции, ходить было не в чем, на хлеб не всегда хватало, я осенью ходила в школу босиком, только перед школой надевала брезентовые тапки, чтобы было в чем учиться. После войны была разруха и голод. Я так и осталась неученая, с семью классами.

- А кроме футбола у мальчиков были какие-то игры в Вашем детстве?

– В моей школе ничего такого не было, во дворах вот мальчишки играли в футбол и лапту, девчонки играли в «магазин», в куклы, а куклы – они все были тряпочные, а еще все вместе играли в «штандер» – это когда подбрасывают мячик вверх и надо поймать его первым.

– А я, когда жила на улице Чайковского, то ходила на стадион «Шинник» кататься на «снегурочках», это вместо коньков было, их надо было накрутить на валенки, а как накручивать? Сначала надо было веревку раздобыть – срезать бельевую, потому что дома даже веревки не было. Дети сейчас даже не представляют, как мы жили..

- А помните ли ГТО? Оно было Вам знакомо?

– Какое ГТО? Вот выведут учеников на площадку, повесят им сетку – мальчишки поиграют в футбол – вот и весь спорт. А вечером выйдем посидеть на лавочке – вот и вся гулянка. Вот и все, а больше в деревне ничего не было.

О пленных

– В районе улицы Чайковского копали траншеи пленные немцы. Они носили с собой губные гармошки и фотографии своих родных. Во время отдыха они играли на этих гармошках, обменивали их на кусок хлеба.

- А какие отношения у Вас были с пленными, как Вы с ними общались

– Да как-то нормально общались, они были под охраной, показывали нам фотографии родственников, играли на гармошке, просили хлеба. Разве ж не люди они были? До 47го года стояли лагеря с ними у нас. Их лагеря стояли в лесу, состояли из березовых бараков, прямо посреди леса. Среди них было много молодых, парнишки по 18 лет – просто попали в плен. Мы были тогда мелкими и они как дети. Отношение к ним было нормальное, потому что натерпелись все, и немцы, и русские.

– А я помню, как мы с немцами собирали в лесу ягоды – у них было задание собрать по котелку ягод, а мы просто собирали, чтобы поесть. И ничего не боялись – лес-то один.

О голоде и очередях.

– Второй год после войны был очень голодным. Мы собирали по полям мороженую картошку, чтобы бабушки испекли нам из нее лепешек, тем и были сыты. Постоянно искали по полям крапиву и лебеду, чтобы поесть.

– А мы жили в Ярославле и занимали очередь в магазин с ночи, потому что в магазинах был дефицит. Еще помню, большие очереди разгоняла конная полиция, а если люди сильно напирали на двери магазина, и начиналась давка, то приезжала милиция и всех расталкивала.

Послесловие

Как видите, старушки оказались очень разговорчивыми, наперебой рассказывали все подряд о своей жизни в войну.

Многое для меня встало на свои места и заняло место в логической цепочке после общения с этими людьми. Например, стало ясно, почему в СССР стали праздновать День победы только в 60х.

Я думаю, что тем, кто хочет знать всю правду о войне и жизни в СССР, надо больше общаться с людьми того поколения. То, что по телевизору могут назвать условно «трудными годами» вмещает в себя бурю эмоций простых людей, которые вынуждены были выживать даже в мирное время. Бабушки в госпитале сказали нам, что больше всего не хотят, чтобы нынешнее поколение пережило то, что пережили они. А у меня порой складывается ощущение, что большинство окружающих меня интернете пользователей настроены так агрессивно, что хотят обратного…